Царский сплетник и дочь тьмы - Страница 87

— Безопасней? Что ты имеешь в виду?

И тут сидевший рядом с Ягой хмельной патриарх ущипнул старушку, да притом за такое место!

— Я сказала тебе: не приставай, козел старый! — подпрыгнула Яга, дав ему по загривку.

Гашеному патриарху этого было достаточно. Он плюхнулся физиономией в салат и захрапел.

— Вот это я и имела в виду, — сердито буркнула старушка.

— Ай да Его Святейшество! — восхитился Виталик.

— Это сейчас он Его Святейшество. А по молодости они со Святозаром такое творили! А уж как за мной ухлестывали, — ностальгически вздохнула Яга, — проходу от них, охальников, не было!

— По молодости? — насторожился Виталик. — Это сколько же им со Святозаром лет?

— Лучше не спрашивай, — опять покосилась на патриарха Яга. — Ведь и в религию ударился, стервец, а замашки старые остались. Так свои ручки шаловливые ко мне и тянет.

— Ладно. Оставим детские шалости патриарха за кадром, — осадил старушку Виталик, чуя, что она пытается увести разговор в сторону. — Меня сейчас гораздо больше интересует, почему ты, владея такими силами, бросила Русь на произвол судьбы и слиняла в Рамодановск, закинув вместо себя в Великореченск меня.

— В корень зришь, — уважительно кивнула старушка. — Умный иногда бываешь. Странно. А Янка мне говорила, что ты дурак.

— Это я дурак? — обиделся Виталик.

— А то кто же? Не признать в Янке Хозяйку, столько времени живя бок о бок с ней, ума палату надо иметь.

— Да я на Василису поначалу грешил…

— Вот она и говорит: балбес!

— Слушай, бабуля, а по-моему, ты мне зубы заговариваешь. Говори прямо: почему свалила в Рамодановск?

— За это вон его благодари, — кивнула на патриарха бабуля.

— Не понял.

— Да зашел он ко мне пару месяцев назад с разговором душевным. Проблемы у меня, говорит, намечаются. Католики на Русь зубы точат, инквизицию все на нас натравить пытаются. Они там у себя на Западе всех, кого можно и не можно, пожгли, теперь до нас решили добраться. Очередной крестовый поход. Православную веру порушить хотят.

— А ты здесь при чем?

— Так я ж, по ихним понятиям, нечисть. Баба-яга, старая карга. Должна людей смущать, на пакости всякие подбивать. Патриарх-то знает, а остальным не объяснишь, что я хранительница, берегиня, а не поганая нечисть. Даже правая рука его, владыко Сергий, с ним по этому поводу ругался, а уж про инквизицию и говорить нечего. Вот и попросил меня Алешка, — Яга опять покосилась на патриарха, — на время удалиться, пока он сам все здесь не утрясет. Ну и Велеса порекомендовал отсюда увести, чтобы не мешался.

— Велеса?

— Велеса.

— Так Кощей говорил, что он где-то в Лас-Вегасе обосновался.

— Он не только там скотинку пасет. По старой дружбе и мне помогает.

— Велес…

— Тоже славянский бог. Ты его не знаешь. Хотя нет, должен был видеть в Рамодановске один раз. Он там под прапора косит, а здесь под видом Вани Лешего в наших лесах чудит.

— Охренеть. Патриарх попросил, и ты с Велесом спокойно ушла, оставив Русь без защиты.

— Почему без защиты? Здесь Янка, Василисушка, озорницы мои, — кивнула бабуся на столик, за которым о чем-то щебетали молоденькие ведьмочки с Янкой. — Да и Кощей здесь остался, в случае чего девочек моих бы прикрыл. Ему на инквизицию наплевать, он бессмертный, да и вообще по жизни с детства отмороженный. Хотя и дурак еще тот. Представляешь, возжелал в твоем мире олигархом стать. Раритетами приторговывать начал. Хорошо, что ты ему бизнес вовремя обломал. Мне Янка сказала, что он даже тебя сумел подбить на то, чтобы на паях с ним Библиями там торговать.

— Ну, не совсем на паях, но было дело. Вообще-то Кощей кадр ненадежный. Он ведь, как почуял жареное, в мой мир хотел свинтить, — наябедничал сплетник.

— Кто ж ему даст? Мы с Велесом ему дорожку туда надежно перекрыли.

— И что, совсем не волновалась за то, что тут без тебя может произойти?

— После того как мы с Янкой тебя на чертову мельницу закинули, а ты с помощью Парвати сумел оттуда подорвать, уже не волновалась. Ты ж с ходу Кощея с Доном приструнил, дону Хуану де Аморалису руки пообломал, потом с шемаханской царицей авторитетно разобрался. Вообще-то насторожило меня то, что ты криминал великореченский под себя подминать начал. Поначалу я тебя не поняла. А потом пообтесалась в вашем мире, телевизор посмотрела, газеты почитала и сообразила, куда ты клонил.

— И куда я клонил? — заинтересовался Виталик.

— Действовал строго по неписаным инструкциям для младшего командного состава, о которых мне поведал Велес: не можешь предотвратить пьянку — возглавь ее! Что ты и делал. Дурью, конечно, маялся, но в разборки влезал не для того, чтобы просто карманы себе набить. Тогда я совсем успокоилась. А вот когда поняла, что дочь тьмы по ваши души пришла, испугалась, — честно призналась старушка. — Слишком поздно я разобралась, в чем тут дело. Но, думаю, ты и без меня бы с ней управился. Когда ты на костер вместо Янки взошел, Создатель силы тебе божественные дал. Не совладать дочери тьмы с тобой уже было, кишка тонка. Сам догадался в жертву себя принести или подсказал кто?

— Никто ничего не подсказывал. Просто нутром понял, что с тем, кто за Гордеем стоит, мне не справиться, и предложил свою жизнь в обмен на жизнь Янки и моих людей.

На глазах старушки появились слезы. Она притянула к себе Виталика и расцеловала его в обе щеки.

— Я сразу почуяла, что в тебе что-то есть. Да и Янке ты сразу глянулся. Потому мы и переправили тебя сюда.

— Ага, сюда. Как же! На чертову мельницу упекли.