Царский сплетник и дочь тьмы - Страница 13

Реакция у старика оказалась не хуже, чем у Виталика. Выдернув одну из звездочек, застрявших в посохе, он внимательно изучил ее.

— Добрый кузнец ковал. Росича работа. Чистый булат. Ладно, потолкуем.

Старик воткнул посох в землю, жестом пригласил Виталика подсесть к костру.

— Ну, слава богу, хоть до чего-то договорились.

— Богу молишься. Это тоже хорошо.

— Ну, не такой уж ярый богомолец я, — честно признался сплетник, садясь напротив старца, — но святые отцы мной довольны.

— И чем же они довольны?

— Помощь им в делах православных оказываю. Библии вот скоро печатать им начну.

— Библия — это хорошо. Ежели не врешь, мы с тобой договоримся.

— Может, и договоримся, если мозги мне канифолить прекратишь. Витязь-богомолец. Как же! Я кинушки про былинных богатырей смотрел. Витязей таким приемам боя не обучают. Им ума хватает только быку промеж рогов кулаком садануть да мечом-дуроломом размахивать. А от тебя за километр спецназом тянет. Уверен, ты такой же попаданец, как и я.

— Насчет попаданца не знаю. Не попал я еще куда надобно. А насчет витязей… Откель знаешь, как витязей готовят, если сам не витязь?

— Ладно, уел. Возразить нечего.

— А мне есть. Вижу теперь, что наш ты. Только вот не пойму, за что тебя из витязей изгнали.

— Никто меня не изгонял. Отслужил два года, как положено, и на дембель.

— Опять слово нерусское. Что такое дембель?

— О! Дембель — это счастье! Отслужил положенное и после трудов ратных на свободу с чистой совестью.

— Видать, героическое что-то совершил, раз тебя так рано отпустили.

Старец извлек из своей котомки деревянную ложку, краюху хлеба, разломил ее на две части и протянул один ломоть Виталику вместе с ложкой. Сплетник кивком головы поблагодарил старца, зачерпнул из котелка каши и, держа ложку над ломтем, чтоб ни одна капля не упала на землю, поднес ее ко рту.

— Благодарствую, знатная трапеза, — одобрил юноша, возвращая ложку хозяину.

— Точно наш, — окончательно успокоился старец, внимательно наблюдавший за приемом пищи сплетника. — Ну и кто ты есть, росич?

— Хочешь верь, хочешь не верь, но совсем недавно правой рукой царя Гордона числился.

— Ой ли? А не молод ты, отрок, для таких чинов? — пришла очередь старцу запускать ложку в котелок.

— Может, и молод, да царь-батюшка уж больно на этом настаивал. Сначала царским сплетником назначил, а потом, зараза, таким боярством наградил, что волосы дыбом встали. Сплошной геморрой, а не боярство.

— Царский сплетник? — вскинул брови старец. — Наслышан о тебе, наслышан.

— Когда успел? Я возле Гордона всего второй месяц отираюсь.

— Гм… «отираюсь». О таких витязях, как ты, слухи далеко идут. И что заставило тебя посередь ночи из Великореченска в лес бежать?

— Дела, отец. Очень срочные дела, — тяжко вздохнул Виталик. — Гадское дело эта политика. Подставили меня сегодня капитально. Так круто подставили, что я уже на вышак тяну.

— Вышак… — пожевал губами дед. — Это высшая должность, что ли?

— Еще какая, только я на нее не претендую.

— Что так?

— Веревочный галстук шею сильно трет, — хмыкнул юноша, поднимаясь. — Спасибо тебе, отец, за хлеб за соль, но мне пора.

— До встречи, царский сплетник, — кивнул старик. — Думаю, мы с тобой еще свидимся.

— Все может быть. — Виталик возобновил свой путь к вокзалу, но на окраине поляны притормозил.

— А как имя твое, отец?

— Раньше меня в народе Святозаром звали, а теперь отшельником отцом Серафимом кличут, — спокойно ответил старик, зачерпывая ложкой кашу из котелка. Отшельник полюбовался на отпавшую челюсть Виталика, усмехнулся. — Иди, отрок, иди. Чую, тебе действительно поторопиться надобно.

— Ага, — пробормотал ошеломленный Виталик, захлопнул челюсть и скрылся в лесу.

6

И на этот раз царскому сплетнику не удалось подобраться к «вокзалу» незамеченным. Эльфы заметили его раньше и даже сумели опознать в слабом призрачном свете полной луны.

— Идет, — раздался голос откуда-то сверху.

— Царский сплетник прибыл.

Под радостный гомон команды Виталика, расположившейся на поляне, с ветки могучего дуба спрыгнули две гибкие фигурки с эльфийскими луками через плечо и вытянулись перед сплетником в ожидании команды.

— Все ко мне, быстро, — распорядился юноша, выходя в центр поляны.

Его тут же окружила свита, в основном состоящая из бывших пиратов, и эльфы-проводники.

— Так, первый приказ вам, — обратился Виталик к эльфам-проводникам. — С этого момента тропы сводить только для членов моей команды, которых вы сейчас видите здесь, и для меня.

— А если царь-батюшка захочет твои земли посетить? — опешил один из эльфов. — Для него тоже тропы не сводить?

Юноша на мгновение задумался. Гордон — фигура уязвимая, постоянно то под заклятие какое попадет, то учинит что непотребное…

— Ни в коем случае. Увидите Гордона, растворяйтесь в лесу, как будто вас тут и не было, чтобы не нарываться на неприятности. — Тут Виталик вспомнил о своем двойнике, который, если верить боярину Надышкину, выпустил его из тюрьмы. — И даже для меня тропы не сводить, если я не назову пароль.

— Какой пароль?

Царский сплетник склонился к уху эльфа и тихонько прошептал ему на ухо:

— Вам нужен славянский шкаф?

— Да на фига он нам нужен? — выпучил глаза эльф.

— Болван! Я ж у тебя не требую отзыва. Ты, главное, пароль запомни.

— А-а-а… понял.

— Слава богу. — Виталик задумчиво посмотрел на второго эльфа. — Хорошо, что вас двое. Я одного гонца в свои земли уже послал, но лучше продублировать. Тем более что я этому дятлу кое-что сказать забыл. Ты сейчас пойдешь в Заовражную низменность и передашь Эльсину, чтобы клан в спешном порядке вооружился стрелами без стальных наконечников. Стрелы должны быть сделаны из осины.